Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. Турчин: Экономика Беларуси должна быть готова к «черным лебедям»
  2. «Автократы в Москве и Минске будут праздновать кончину». Американские власти исполнили мечту беларусских
  3. В Дзержинске 16-летняя девушка умерла после использования вейпа
  4. Сбежал из суда, отобрав пистолет у конвоира, и годами был в бегах. Вспоминаем историю «самого дерзкого преступника Беларуси»
  5. Новый премьер заявил, что видит для Беларуси «черных лебедей». Рассказываем, какие проблемы в экономике могут «рвануть»
  6. В Латвии хотят частично закрыть пункт пропуска «Патерниеки» — «Григоровщина». В чем причина
  7. Ушел из жизни 32-летний Максим Чернявский — основатель сообщества «Надоел нам этот Лукашенко» начала 2010-х
  8. «Ведется активная подготовка». Узнали, когда соседние страны ЕС планируют пускать беларусов по новым правилам
  9. Зеленский сменил начальника Генштаба ВСУ
  10. Появилось расследование о еще одной резиденции Лукашенко. Рассказываем интересные факты
  11. Рекорд по доллару, который никто не ожидал: прогноз по валютам
  12. Родители все еще отдают девочек на детские конкурсы красоты. Но не задумываются о том, что за ними на самом деле стоит, — рассказываем
  13. Путин заговорил о «Новороссии как неотъемлемой части России» — вот на какие территории он намерен претендовать и после прекращения огня


Марию Успенскую — вдову погибшего в перестрелке с сотрудниками КГБ Андрея Зельцера — будут судить 31 мая по ч. 2 ст. 139 Уголовного кодекса как лицо, совершившее общественно опасное деяние. Эта формулировка значит, что она или была признана невменяемой в момент совершения преступления, или у нее диагностировали психическое заболевание уже после. Подробнее о том, какое решение может принять суд в отношении Марии в таком случае, мы поговорили с юристом правозащитного центра «Весна» Павлом Сапелко.

Иллюстративное фото

Согласно Уголовному кодексу Беларуси, если человека признали невменяемые во время совершения деяния, либо после его совершения у него диагностируют заболевание, которое не дает возможность понимать значение своих действий и руководить ими, его не привлекают к уголовной ответственности.

— В первом случае уголовная ответственность исключается полностью, и назначаются принудительные меры безопасности и лечения. Потом человек выздоравливает и отправляется на свободу, — рассказывает Павел Сапелко. — А во втором — человек направляется для принудительного лечения до выздоровления. И после этого решается вопрос о привлечении к уголовной ответственности, если не истекли сроки давности.

Меры безопасности и лечения выбирает суд на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы. Как правило, судья соглашается с той мерой, которую выбирают специалисты, поясняет юрист.

 — Выносится постановление о принудительном лечении в какой-то из форм: принудительное амбулаторное лечение, либо принудительное лечение в стационаре с обычным, усиленным и строгим наблюдением, — продолжает собеседник. — Срок не оговаривается, человек находится там до улучшения состояния или выздоровления. В этом случае суд может передать материалы для решения вопроса о врачебном контроле за этим человеком по месту его жительства.

Говоря о мере, которую могут выбрать для Марии Успенской, Павел отмечает, что для назначения амбулаторного наблюдения у врача он не видит никаких перспектив, исходя из общей практики.

— Как правило, в таких случаях назначается лечение в психиатрическом стационаре. Чаще всего, если речь идет о тяжких и особо тяжких преступлениях, это психиатрический стационар со строгим наблюдением, — поясняет он. — Как пример подобного учреждения: республиканская психиатрическая больница «Гайтюнишки». Люди, которые с этим сталкивались (это достаточно закрытая тема, получить объективные сведения оттуда довольно сложно), описывали его как тюрьму с камерами, решетками и с высокими мерами безопасности. Но при этом смысл нахождения там в лечении, а не исправлении и наказании.